Jean Michel Jarre — Music for supermarkets. История альбома в единственном экземпляре

«Во то время, когда все подгоняется под стандарты, транслируется всюду; когда мы тонем в потоках информации, насыщенной звуками и изображениями, мне кажется стоит всем показать, что запись — это не только бесконечно тиражируемый предмет продажи, не имеющий ценности. Запись может быть как картина художника или как скульптура — целостная часть творчества музыканта. Франсис Дрейфюс, президент моей звукозаписывающей компании, согласился выпустить альбом, не используя традиционных средств, тем самым показав, что бизнес может быть созидательным, что он может уважать личность артиста.

Ура супермаркетам! Все, что нас окружает — это универмаг: гора товаров, смешанных покупателем и кассиром. Все продается, все банально, все увядает, все изменяется: наша пища, наш язык, наши корни. Универмаги вполне смогут стать галереями будущего. Музыка для всех может быть так же и музыкой лично для каждого из нас» — Жарр, 1983.

Здесь интересна даже не столько музыка, которая местами или попсова, местами авангардна, сколько интересна история самого альбома. В 1983 году пионер электронной музыки Жан Мишель Жарр был уже признанным классиком: инструментальные альбомы, ранее казавшиеся непонятными для многих звукозаписывающих компаний, — Oxygène и Équinoxe — стали золотыми (больше ста тысяч проданных копий во Франции и других странах Европы); в июле ’79 года он дает бесплатный концерт в день взятия Бастилии и сотни тысяч человек собираются на площади Согласия в Париже, а миллионы смотрят по ТВ, в результате чего продажи двух альбомов Жарра взлетают до небес. (По легенде, Мик Джаггер, посмотрев концерт, сказал: Что ж, музыка не совсем моя, но интересно :-)

Наконец, международное признание — он единственный заграничный музыкант, который посетил коммунистический Китай, которой только-только отходил от маоизма. (Инструментальная музыка, лишенная идеологии, — под нее ведь можно подвести свою :-) В самом деле, можно уже ничего не делать и вести праздный образ жизни, посещая светские вечера в компании известной супруги.

Встретившись как-то с друзьями-художниками — такими же молодыми как и он — Жарр узнает о готовящейся выставке на тему бурного развития супермаркетов, где предметы из обычного магазина будут представлены в ином свете, а потом проданы на аукционе. Ваятелям не хватало только музыкального сопровождения. Жарр согласился и с февраля по май, находясь в поместье близ Парижа, создает черновой фон. Примерно в это время он и понимает, что музыка, представляющая предметы искусства, тоже объект экспозиции и решается записать альбом, чтобы издать его в единственном экземпляре, который будет принадлежать только одному человеку.

«Единственная копия для одного покупателя; как картина у одного владельца», — скажет Жарр. Звукозаписывающая компания схватилась за сердце. «Приступ был у всех глав рекорд-компаний, у моего босса в частности». Но все же Франсис Дрейфюс — единственный человек, который поверил в музыку Жарра с названиями part 1, part 2 и пр., — согласился отпечатать единственный экземпляр альбома и уничтожить мастер-пресс.

Жарр объявил об аукционе публично. Медиа зашевелились — такого еще не было. «Покажите хотя бы малую часть альбома!» просят журналисты. Автор, улыбаясь, включает катушечный магнитофон и оттуда звучит нечто далекое от «Кислорода». То, что потом под именем Diva войдет в следующий альбом, Zoolook.

Аукцион назначен. 6 июля 1983 года, восемь часов вечера, отель «Друо». Там же выставляют предметы с недавно завершенной выставки молодых художников. Программы и газеты вещают: спешите на торги! Пресса жадно снимает процесс: публике демонстрируют сжигание мастер-диска, с которого была отпечатана единственная копия. В зале слышны шутки «Ой, а можно прикурить?» и «Действительно, теплое звучание». Немного дымно, сам автор скрывается за кулисами, но зримо за всем следит его супруга. Теперь, когда исходника не осталось, а перед нами штучный экземпляр, можно начинать. Стартовав с 60 франков (8 $), альбом быстро доходит до четырехзначных сумм. Кто больше? Вы? Или вы? Ok. Три-два-один! «Музыка для супермаркетов» уходит за 69 000 франков (это девять тысяч долларов США по тому курсу) немолодому мсье, который после длительного пребывания в коме от автокатастрофы пришел в себя. По радио в этот момент играла грустная вещица Жарра ’81 года «Сувенир из Китая». Чувствуя себя должником мастеру, господин-коллекционер таким образом выразил свое почтение.

Когда Жарр объявлял, что получасовой альбом уйдет с молотка, он обещал, что проиграет его на одной из радиостанций — и это будет единственный раз, когда все смогут услышать, что же на этой столь нашумевшей пластинке записано. В половине одиннадцатого вечера, после завершения торгов, Жарр отправился в офис Радио Люксембург, что вещает и в Париже. Диджей предварял вступление первой стороны и еще когда переворачивали пластинку. Неизвестно, нарочно ли это сделал автор, но он выбрал станцию с амплитудной модуляцией, у которой очень сильно искажается сигнал, пока он дойдет до слушателя (в отличие от частотной, FM, модуляции). Поэтому все бутлеги альбома в сети — все они от рипа посредственного сигнала станции. Жарр смеется в эфире: «Попробуйте скопировать!» (Но получилось наоборот: фаны умоляют автора — имейте хоть сколько-нибудь чувств, мьсе! :-)

Мастер-диск сожгли, но пленки-то остались. Пятая и седьмая части будут включены в следующий, самый спорный и необычный альбом Жарра, Zoolook, где человеческая речь с двадцати языков планеты была использована как еще один инструмент, как семпл, вдобавок к новым электронным. Zoolook стал продолжением «Музыки для супермаркетов», а они в свою очередь были предтечей «Зулука» (хотя шутки с голосом начались и раньше). Седьмая часть органично вошла в новый альбом без изменений, пятая часть была дополнена исполнением Лори Андерсон на несуществующем языке. Третья часть «Супермаркетов» вошла в одну из глав альбома Rendez-vous, а кавер-версия первой части, исполненная одной датской группой, ушла с молотка в ’94 году. Вырученные 60 $ отошли ЮНЕСКО.

Впоследствии еще будут предложения записать музыку по случаю: в 2001 к открытию нового магазина Bang & Olufsen в Париже, где гости могли приобрести диск Interior music с окружающим их фоном (альбом утек в сеть); в 2003 к открытию клуба VIP room, куда попасть почти невозможно и где альбом только и продавался (фансайты вели переговоры с заведением, но впоследствии лейбл Жарра Geometry of Love издал сам).

Обложку создал Бернар Божандр, разворот оформил сам автор-эксцентрик: он придумал наклеить 11 поларойдных снимков о том, как создавался альбом: от портрета 35-летнего создателя, через запись шумов супермаркета, сведения, утверждения обложки, разговора с издателем и нарезкой самого винила. Последний, двенадцатый снимок вклеивался счастливым обладателем в обнимку с автором. По данным прошедших 30 лет, пластинка выкупалась еще дважды.

«Идея была в том, чтобы показать, во что превращалась музыкальная индустрия, которая решилась продавать альбомы в супермаркетах рядом с йогуртом или зубной пастой». В этом и хитрость — запись, ушедшая за бесценок, никогда не появится на полках магазинов.