Scooter о названии группы, стиле читки и кумирах

Танцевальная музыка всегда была только об одном: поднять руки и танцевать. Осознаешь эту истину очень быстро. H. P. Baxxter

Бакстер: «Наш первый хит Hyper Hyper был о выражении эйфории. В те времена, когда я сам был рэйвером и ходил на каждую вечеринку, я орал «хайпа-хайпа» стоящим рядом со мной, выражая таким образом диджею респект. Я выцепил это словечко из песни Annihilating rhythm группы Ultra-Sonic. Был у них в ’93 году такой хит. Если его включали — я только и ждал, когда эмси наконец-то начнет хайповать. Я обожал это слово, от него у меня еще какие были мурашки по коже. Поэтому когда мы записывали наш первый трек, я решил: он будет называться Hyper Hyper — неважно, это будет поклон «Ультрасонику». Я понимал: такая классная фраза не должна быть одна на весь трек, ее надо повторять гораздо чаще. И как только наш трек стал хитом на рэйвах, люди вместо «привет-привет» стали говорить «хайпа-хайпа». Вот тогда я понял силу нашего языка.

Интересно, что всего за год до этого я пытался подражать любимым нью вейв музыкантам, образовав с Джорданом группу Celebrate the Nun, развесели монашку. У нас ничего не получилось, мы не снискали успеха. А сегодня можно сказать уверенно: мы опоздали — движение утихло, а мы не поняли, что особо ничем таким не выделялись».

Когда ни один из синглов в поддержку второго монашеского альбома не выстрелил, Бакстер в ’92 году распустил группу и устроился в гамбургский звукиздат Edel телефонным продавцом. Там он встретился с Йенсем Телем, его начальником отдела, который не только работал в офисе, но и диджеил в клубе. Йенс грезил о собственном диске, несмотря на то, что первый опыт был печальным. Бакстер в ответ повез диджея в Ганновер чтобы познакомить его с бывшим своим напарником Джорданом — хоть нью вэйв группа и распалась, певец и клавишник все же оставались друзьями. За ночь они записывают ремикс для компании Edel. Бакстеру предложат делать ремиксы и так образуется альянс The Loop, где будет весь первый состав «Скутера». Йенс Тель тоже принимал участие в записях, одновременно являясь и менеджером. Он и остался им во времена «Скутера».

Бакстеру предлагают перевыпустить чужой голландский хит «Валли дю ларм» — Долина слез — который показывал очень хорошие результаты и в Германии. У компании Edel тогда не было прав на выпуск сингла и они решили его воссоздать, что очень аккуратно Бакстер и сделал. Только теперь они его выпустили как Scooter.

Бакстер: «Название скутер появилось от мелодии, от мотива — он звучал карнавально, словно карусель на ярмарке. (Кто-то предложил назвать группу ярмаркой, jahrmarkt; кто-то тиром, schießbude, шишбуде.) А у меня ярмарка ассоциируется с бамперными машинками. В Германии их называют автоскутерами, autoscooter.

Следующим же был вопрос: может ли группа играть в живую?». И вот, что хотелось бы отметить: после опустошающего опыта с Celebrate the Nun, я поклялся, что больше никогда не появлюсь на сцене. Лучше обычное продюсерское существование в студийном кресле без туров и стресса. Но никогда не говори никогда! Мы запрыгнули в вагон и организовали выступление. И быстро записали вторую песню, которая очень похожа на Hyper Hyper. И вот я на сцене и прошу себе микрофон. Я не собирался так вот с ним стоять все время, пока играет музыка, поэтому я представил себя мастером церемоний, эмси. Со времен вечеринок в Ганновере я знал все их речевки, к тому же тогда, в конце восьмидесятых, все шпарили на инглише. На каждом рэйве диджей в паре с эмси заводили и услаждали толпу. Мне нравился их союз и именно об этом я помнил на сцене.

Когда мы создаем трек, мы задумываемся: будет ли он частью живого выступления и если да, то как вот этот элемент будет звучать перед толпой в пять тысяч человек. Мы научились этому к группы KLF, которые были помешаны на лайвах. Ты представляешь себе стадион рэйверов, когда записываешь трек и как будешь выкрикивать слоганы. Вот почему они направлены в сторону толпы и вот почему нам нравится подмешивать ее рев к своим трекам. Рик и я называем это спектаторатмо, — spectatoratmo, — атмосфера присутствия. Тут все просто: студийная песня не звучит так холодно, если там орет небольшой стадион.

Бакстер: «Встреча с музыкой KLF — переломный момент. До них я слушал нью-вейвовый синти-поп. После — уже нет. What time is love было мощным пинком под зад в ’90 год. Местное радио в Ганновере играло What time is love летом ’90 года и тогда все внутри перевернулось. Это была версия Live @ Trancentral с читкой, гулом толпы, ревом сирен, с припевами высокой тональности от питча и вот этой завораживающей лид-секвенцией, которую мы тайно вшивали в дюжину треков Скутера.

Я помню пятничные вечера в Ганновере, когда мы постоянно встречались у меня дома за час до того, как пойдем рэйвиться. Мы сразу же открывали пивко и выкручивали KLF на полную громкость. Соседи уже знали: этот сумасшедший сейчас будет высовываться из окна и орать во всю глотку в течение часа, потому что у него, видите ли, поет душа, но потом придет в себя. Тогда еще, кстати, не было рэйвов — мы выходили на наши местные дискотеки в надежде, что там услышим KLF; правда, затруднительно было убедить диджея их поставить, так как эти британцы очень сильно выделялись из того, что на тот момент было в немецких хит-парадах, которые, честно говоря, меня ужасали. Но это было время, когда диджейская культура у нас только зарождалась; первый ганноверский техно-клуб открылся в ’91 году и именно тогда начались первые рэйвы.

Появление What time is love в немецких чартах было для каждого из нас необъяснимым. Неожиданным. Это была настоящая бомба, ничего подобного мы не слышали. «Kick out the jam, motherfucker!» — хэви метал и техно, сильнейший напор и эйфория в одном треке. Билли Драммонд и Джимми Коути опередили свое время.

В наступивший понедельник я помчался в музыкальный магазин и купил эту пластинку. Очень много их песен вдохновили на создание собственных. И, конечно, огромное количество наших содержат отсылки к группе KLF или скрытые подсказки. Например, в песне Ramp! (The logical song) я выкрикиваю по отдельности буквы K-L-F и добавляю: -ology. Hallelujah! Этот слоган не имеет ничего общего с песней, но для меня такие штуки как тайные приветствия (и благодарности) KLF».

В 1997 году электронные панки праздновали десятилетие совместного творчества в своем стиле: десятки статистов, многослойное звучание, плотная текстура. Fuck the millennium был лихой протестной песней — смесью известных наработок группы. Больше впечатляла рекламная кампания прославления сингла: группа открыла бесплатную линию для ответа на вопрос: «Таки фак да миллениум? Да/нет».

Примерно в то же время Scooter отходит от включения в альбомах шума толпы в треках и паузах между ними — к такому приему прибегали как раз KLF, изобретатели «стадионного хауса». С ‘99-го начинаются заимствования: скутеровский Fuck the millennium заслоняет родной британский, в 2012 группа выпускает кавер на What time is love и закрывает четвертую главу своего развития. Между этими годами в их музыке насчитываются еще как минимум семь отсылок к отцам KLF. Как обложка двенадцатого альбома The ultimate aural orgasm стала посвящением лицевой пластинки Depeche Mode — Music for the masses (еще одних любимцев Бакстера), так и оформление девятого студийного The stadium techno experience было отсылкой к альбому KLF — White room.

Можно принимать или не принимать участие в дискуссии, кто оригинальней и кто не использовал чужие фрагменты — Драммонд и Коути особо с чужими авторскими правами не церемонились; с судебных историй и началась их слава. Важнее личное: «Где-то в 2000 году мы прочли интервью с Драммондом, которого спросили о последователях KLF. Среди некоторых он назвал нашу группу. Я не мог поверить, хотя это послужило основанием для разных странных слухов: когда сингл Ramp взлетел на второе место в Британии, некоторые тамошние журналисты стали говорить, что мы являемся новым проектом Драмммонда и Коути», — вспоминает Бакстер.

И не забудьте про переведенную книгу Скутера Always Hardcore