Если коротко, то «Хорошо там, где нас нет» плюс привитое чувство второсортности и неполноценности. «Вот там все придумали, а мы только повторяем». Лучше, мол, слушать оригиналы. Но возьмем непререкаемый ныне авторитет — Британию — настоящий столп, который подарил миру не один десяток музыкальных жанров. В конце 50-х Британия — это безнадежно отсталая в музыкальном плане страна, которая жадно слушает и копирует американские блюз- и рок-пластинки в надежде возделать у себя что-нибудь подобное. Труд принес свои плоды: в первой половине 60-х английские Битлы и Роллинги возглавляют американские чарты, а британский рок в лице таких групп, как Uriah Heep, Led Zeppelin, Black Sabbath, Queen, Pink Floyd, Deep Purple вместе с австралийскими шотландцами из AC/DC — самый роковый рок в мире. Британцы сначала копировали, а потом вышли на свой почерк. Это удел всех региональных сцен: сначала воссоздание оригинала для понимания правил, а потом его неизбежная трансформация под местные реалии. И так было со множеством музыкальных течений. Аналогично бриты к себе завозили фанк, джаз, соул, хаус. (Англия хоть и владычица морей, но все эти жанры появились не на ее землях.) А могли б ничего не делать — все ведь уже придумано.
Точно также эти ребята с завистью смотрели на американский хип-хоп в конце 80-х, пытаясь взрастить у себя гомункулов с золотыми зубами в широких штанах. Но калькировать рэп с побережий не получилось даже с разрисованными вагонами лондонского метро, на манер нью-йоркскому. В Британии оказались сильны другие традиции — полчища ямайских мигрантов в течении нескольких десятилетий закладывали свою культуру тостинга (проторэпа 60-х), который мы теперь слышим в рагга джангле, тустепе и грайме.
Нам также часто говорят о нашем раболепии перед заграничным. А как вы думаете, британцы в конце 80-х не смотрели с подобострастием на приезжих американских хаус-музыкантов? Еще как! Мало того — в Соединенном Королевстве заокеанских гостей еще и чествовали как суперзвезд. Их пластинки играли во всех модных клубах, их треки знали все любители свеженького, тогда как в родной Америке пионеры техно- и хаус-музыки особо никем не почитались и даже в пределах штата (а то и города) не были нужны — какая уж там речь о пророках в отечестве. Чикагские и детройтские новаторы были горсткой экспериментаторов, которые менялись кассетами и оборудованием с себе подобными. Поэтому кто мог отправлялся на заработки в Европу:) Потому что Америка восьмидесятых и девяностых — не самое лучшее место для электроники.
Лучшим местом для прибыльной электроники была Британия. Ребята мудро аккумулировали у себя нужные звучания от немцев, голландцев, бельгийцев, американцев и итальянцев + наладили серьезную дистрибуцию релизов. В 90-е это самая прогрессивная музыкальная страна, законодательница мод, основоположница жанров. И когда это случилось, когда не стало стыдно за родное искусство, культуру и музыку, которая, к тому же подолгу теперь занимала первые места в английских хит-парадах, наступило всеобщее благоденстве и воодушевление. Под радостные выдохи «не все так плохо в нашем королевстве» и сложился феномен Клевой Британии, когда даже гитары разрисовывали под флаг островной монархии, что уж говорить об одежде.
В одном из ремиксов Ричарда Дорфмайстера звучит фраза It’s only in your mind, «Все у тебя в голове». Автор объясняет фразу так, что все провинциальное мышление, все заслоны и барьеры — они в черепной коробке. «Можно черпать вдохновение из английских пластинок, записывая музыку в португальской деревне и прорваться наверх. Это не вопрос географии». Важна работа и желание чего-то достичь. Дорфмайстер знает о чем говорит: в начале 90-х он находился в столице Австрии, которая в музыкальном плане могла предложить только переиздание симфонической музыки. Австрии не было на карте электроники. А ведь немаленькое и богатое государство с большой историей. Но по части музыки ее обходила Италия — страна, которую хоть всегда и считали южным захолустьем Европы, но которая за счет хватких бизнесменов, что открывали там продюсерские центры, где тонко чувствовали дуновение ветра времени, уже с конца 80-х была с британцами наравне в хаус-игре. Ну вот и вопрос: если австрийцы смотрели на британцев с чувством неполноценности и ощущением себя затхлой провинцией; если англичане много лет себя чувствовали ущербно, слушая звездно-полосатую музыку; то чувством неполноценности какой степени думают о себе наши музыканты от того, что живут не в Южном Бронксе и издаются не на лейбле Armada, а где-то под Гусь-Хрустальном? И насколько продуктивными могут быть такие мысли?
