Семейный дип хаус в глуши. Краткая история The Rurals

В один день не то ’89, не то ’91 года Энди Комптон лежал после неудачного выступления своей блэк-метал группы и размышлял о вечном. Не увлекавшись ни разу электронной музыкой, услышав грохот джангла и британского хардкора, он продал свою гитару, подрался с ударником и купил вертушки. Но в его родном графстве Девоншире, на самом юге Британии, ему отказали: «Да нам как-то не нужен особо этот джангл». На юге слушали хаус. И он, будучи большим поклонником фанка и соула, подался к набирающему обороты дип хаусу. Сначала он заводил пластинки, а его друг добавлял ухающей бочке африканский колорит, играя на высоченных барабанах — конгах, — а потом они вместе решили записывать хаус-музыку. Родители Комптона под студию выделили ему самую большую комнату в отчем доме, банк — солидную сумму для работы издательства (все решает грамотный бизнес-план :-) Комптоны жили в живописной глуши и поэтому свой первый лейбл он называл Rural Promotions, а потом они и сами стали именовать себя «сельчанами», записывая треки с видом на зеленые луга.

До ‘99 года из этого непонятно что могло получиться, пока их общий друг из музыкального магазина (как интересно заметили в одной статье: «Реальная глушь: один магазин, одна пивная и одна дип хаус группа») не познакомил Комптона и Марией Твик — непризнанной соул-дивой, которая хоть не любила хаус-музыку, а тусовала среди драм-н-бейсщиков. Энди понимал, что группу надо выводить на новый уровень и пошел на хитрость: он уговорил Марию записать фанковую песню, постепенно сводя аранжировку к гаражу, а потом к чистому дипу. «Кажется, она и не заметила, как все получилось», — скажет он. Летом они будут записывать песни, а осенью поймут, что между ними есть что-то большее, чем дип хаус. Лейбл и группа станут семейным бизнесом: Комптон будет отвечать за музыку и альбомы, Мария за вокал, интернет-магазином их лейбла и поддерживать связь с поставщиками.

«Я всегда хотела только петь, — признается в интервью Мария Твик. — Моя мама была певицей, у нас дома постоянно играла классика „Мотауна“, Шаде, и я помню себя только за кулисами у мамы на концертах. Я не слушала хаус-музыку из-за частого в ней семплирования. Я люблю соул, джаз, но когда я узнала, что и хаус-музыка может быть приятной на слух, что она становится только лучше от живых инструментов — я взглянула на эту музыку по-новому».

Занятно: в родной Британии к ним не проявили интереса. Зато его много через океан — основные туры в поддержку альбомов проходят в Штатах; Naked Music дает респект (конечно, сразу вспоминается Blue Six, привет); Моралез включает их в свои сеты, а Ларри Херд выражает им свое почтение. «В начале нулевых мы решили вообще отказаться от связей с британской прессой; особенно, с лондонской, — рассказывает Мария Твик. — В Штатах людям нравится наше звучание, они открыты всему новому. Им все равно, кто мы: белые, черные — без разницы».

Голос и гармонии супруги Комптона придали песням группы нежность, утонченность и девичий нрав. Это странно, но при минимуме оборудования, несовершенном звучании и всей простоте текстов Rurals говорят больше, чем другие с пафосной и многоэтажной лирикой. Темы «cельчан» строятся во многом на повторении фраз и слов — в этом соль хаус-музыки, если кто забыл. Только если три десятка лет назад музыканты семплировали чужие акапеллы под ворованные ритмы, в домашней студии Энди Комптона — свои ритмы и своя соул-дива.

Сегодняшний трехчасовой микс вместил в себя лучший дип и гараж хаус из британской пасторали. Золотое время 2000—2008, когда супруги были вместе.